- Да, пожалуйста, приезжай, - сказала Анника, - ведь сегодня фрекен Русенблум будет раздавать подарки послушным и прилежным детям.
Фрекен Русенблум - богатая старая дама - жила в этом же городке. Она была очень скупая, но все же раз в полугодие приходила в школу и раздавала подарки. Только не всем детям, далеко не всем! Подарки получали только очень послушные и прилежные ученики. А для того, чтобы фрекен Русенблум могла узнать, кто же из детей самый послушный и прилежный, она устраивала настоящий экзамен, а потом уже раздавала подарки. И поэтому все дети в этом маленьком городке жили в постоянном страхе перед ней. Если им, перед тем как сесть дома и учить уроки, хотелось заняться чем-нибудь поинтереснее, мамы и папы тут же говорили им:
- Не забывай про фрекен Русенблум!
Ведь в самом деле было ужасно стыдно в день раздачи подарков возвращаться домой к родителям и к младшим братишкам и сестренкам с пустыми руками, не получив ни денежки, ни мешочка с конфетами, ни даже теплой фуфайки. Да, именно фуфайки! Потому что самым бедным детям фрекен Русенблум раздавала одежду. Но даже самый бедный ученик не получал ничего, если он не мог ответить на вопрос фрекен Русенблум... ну, скажем, сколько сантиметров в километре. Нет, не удивительно, что дети в этом маленьком городке жили в постоянном страхе перед фрекен Русенблум! Они боялись еще и ее знаменитого супа! Дело в том, что фрекен Русенблум взвешивала всех детей и измеряла их рост, чтобы выявить самых худых и хилых, кого дома плохо кормят. Всех этих низкорослых и худых бедных детей она заставляла каждый день на обеденной перемене ходить к ней домой и съедать по большой тарелке супа. Это было бы еще и ничего, если бы в этом супе не было так много какой-то противной крупы, от которой во рту становилось скользко.
Но вот настал этот великий день, когда фрекен Русенблум посещала школу. Уроки в этот день окончились раньше обычного, и все дети собрались на школьном дворе. Посреди двора поставили большой стол, а за столом восседала фрекен Русенблум. В помощь она взяла двух секретарей, которые записывали все - сколько дети весят, как они отвечают на вопросы, нуждаются ли в одежде, какие у них оценки по поведению, есть ли у них братья и сестры, которым тоже нужна одежда. Словом, вопросам фрекен Русенблум не было конца. На столе перед ней стояла шкатулка с деньгами, масса мешочков с конфетами и целая груда фуфаек, чулок и шерстяных штанов.
- Дети, постройтесь в ряды, - крикнула фрекен Русенблум, - в первом ряду будут стоять те, у кого нет братьев и сестер, во втором ряду - у кого в семье не больше трех детей, в третьем - у кого больше трех.
Фрекен Русенблум любила порядок во всем и считала справедливым, чтобы дети из больших семей получили самые большие мешочки конфет.
И вот начался опрос. Ой, ой, до чего дрожали дети! Тот, кто не мог ответить, должен был встать в позорный угол, а после идти домой к своим маленьким братьям и сестрам с пустыми руками, без единой конфетки.
Томми и Анника учились очень хорошо. И тем не менее Анника так волновалась, что бант у нее на голове трясся, а Томми бледнел тем больше, чем ближе подходил к фрекен Русенблум. И как раз когда пришла его очередь отвечать, в ряду учеников "без братьев и сестер" вдруг поднялась какая-то суматоха. Кто-то протискивался вперед, расталкивая детей. И это, конечно, была Пиппи. Она отстранила ребят, стоявших впереди нее, и подошла прямо к фрекен Русенблум.
- Извините, - сказала она, - я немного опоздала. В какой ряд мне становиться, если у нас в семье нет четырнадцати детей, из которых тринадцать - озорные мальчишки?
Фрекен Русенблум строго посмотрела на нее.
- Пока стой где стоишь, - ответила она. - Однако боюсь, что скоро тебе придется перейти в позорный угол.
Секретари записали имя Пиппи, потом ее взвесили, чтобы определить, не нуждается ли она в супе. Но оказалось, что она весит на два кило больше нормы.
- Супа ты не получишь, - строго сказала фрекен Русенблум.
- Везет же мне иногда! - воскликнула Пиппи. - Теперь бы мне
только
как-нибудь обойтись без лифчиков и фуфаек, тогда можно будет
отдышаться.
Фрекен Русенблум ее не слушала. Она сидела и листала учебник
грамматики, чтобы выбрать вопрос потруднее.
- Скажи, девочка, - сказала она наконец, - как пишутся слова
"морская болезнь"?
- Проще простого, - ответила Пиппи. - "Ма-рз-кая-ба-ле-сть".
Фрекен Русенблум кисло улыбнулась.
- Вот как, - заметила она, - в учебнике эти слова почему-то
написаны иначе.
- Вот как? Тогда тебе повезло, что ты узнала, как я пишу это
слово, - не растерялась Пиппи. - Я всегда пишу "ма-рз-кая-ба-ле-сть" и потому
всегда чувствую себя на море хорошо.
- Запишите ее ответ, - обратилась фрекен Русенблум к
секретарям и сердито поджала губы.
- Да, сделайте это, пожалуйста, - сказала Пиппи. - И еще
исправьте сразу же ошибки в учебнике.
- Ну, моя девочка, - продолжала фрекен Русенблум, - ответь мне на
такой вопрос. Когда умер Карл XII?
- Ой, неужели он уже умер? - воскликнула Пиппи. - Вот беда, как
много народу нынче умирает. Но если бы он не промочил ноги, то и сейчас был бы жив, уж это точно.
- Занесите этот ответ в журнал, - сказала фрекен.
- Да, пожалуйста, занесите, - подхватила Пиппи. - И еще запишите,
что нужно класть пиявки поближе к телу, а на ночь выпить горячего
керосину. Это здорово взбадривает.
Фрекен Русенблум покачала головой:
- Почему у лошади коренные зубы прямые?
- Неужели? А ты в этом уверена? - с сомнением спросила Пиппи. -
Да, между прочим, ты сама можешь у нее спросить. Она вон там стоит, - продолжала она и показала на свою лошадь, привязанную к дереву.
Пиппи радостно рассмеялась: - Вот повезло, что я взяла ее с собой. А не то ты никогда бы и не узнала, почему коренные зубы у нее прямые. Я, по правде
говоря, понятия об этом не имею. Да мне это и ни к чему знать.
Фрекен Русенблум сжала губы в узенькую полоску.
- Неслыханно! - пробормотала она. - Просто неслыханно.
- Я тоже так считаю, - радостно подхватила Пиппи. - Если я и
дальше
буду так хорошо отвечать, то, наверно, заслужу розовые штаны
- Запишите и это, - велела фрекен Русенблум секретарям.
- Нет, пожалуй, не надо, - вмешалась Пиппи. - Вообще-то говоря,
розовые
штаны мне ни к чему. Я не то хотела сказать. Можете записать, что
мне нужно дать большой мешок конфет.
- Задаю тебе последний вопрос, - сказала фрекен Русенблум каким-
то удивительно сдавленным голосом.
- Валяйте, - согласилась Пиппи. - Я люблю викторины.
- Можешь ты сказать мне, если Пер и Поль должны поделить торт и
Перу досталась четверть, что получит Поль?
- Понос! - ответила Пиппи и повернулась к секретарям: - Запишите,
что у Поля будет понос, - подчеркнула она.
Но фрекен Русенблум уже получила представление о Пиппи.
- В жизни не видела такого невежественного и скверного
ребенка! -
воскликнула она. - Сейчас же становись в позорный угол!
Пиппи послушно поплелась к наказанным, бормоча себе под нос:
- Это несправедливо! Ведь я ответила на каждый-прекаждый
вопрос.
Сделав несколько шагов, она вдруг что-то вспомнила и, растолкав
локтями детей, побежала назад к фрекен Русенблум.
- Извините, - сказала она, - но я забыла сказать вам, какой у
меня
объем груди и высота над уровнем моря. Запишите это, - обратилась
она к
секретарям. - Не потому, что я хочу вашего супа, вовсе нет, а просто
для порядка в вашей книге.
- Если ты сейчас же не встанешь в позорный угол, то, боюсь, одна
девочка получит сейчас хорошую взбучку.
- Бедняжка! - воскликнула Пиппи. - Где же она? Пошлите ее ко мне,
уж я ее сумею защитить. Запишите это тоже!
И Пиппи пошла в угол к другим наказанным детям. Настроение у них
было неважное. Одни тихо всхлипывали, другие плакали, и каждый думал о том, что скажут родители, когда он явится домой без денег и без конфет.
Пиппи поглядела на плачущих детей, сама всхлипнула несколько
раз, а потом сказала:
- Мы устроим свою викторину!
Дети немножко развеселились, но не поняли толком, о чем Пиппи
говорит.
- Встаньте в два ряда! - скомандовала Пиппи. - Все, кто знает,
что Карл XII умер, встают в один ряд, а те, кто об этом не слыхал, - в другой.
Но ведь все дети знали, что Карл XII умер, и встали в один ряд.
- Так дело не пойдет, - возразила Пиппи. - Нужно, чтобы было не
меньше двух рядов. Спросите фрекен Русенблум.
Она задумалась.
- Придумала, - сказала она наконец. - Все отпетые хулиганы
встанут в один ряд.
- А кто встанет в другой? - с испугом спросила маленькая девочка,
которая не хотела признать, что она отпетая хулиганка.
- Во второй ряд встанут еще не отпетые хулиганы, - объяснила
Пиппи.
Возле стола фрекен Русенблум опрос шел полным ходом, и время от
времени какой-нибудь маленький, готовый зареветь мальчик
присоединялся
к компании Пиппи.
- А сейчас я задам трудный вопрос, - сказала Пиппи. - Посмотрим,
хорошенько ли вы читаете свои учебники.
Она обратилась к маленькому худому мальчику в голубой рубашке:
- Вот ты, назови кого-нибудь, кто умер.
Мальчик немного удивленно взглянул на нее и ответил:
- Старая фру Петерссон из 57-й квартиры.
- Годится, - подбодрила его Пиппи. - Ну, а еще кого-нибудь назови!
Больше мальчик никого назвать не мог. Тогда Пиппи сложила руки
рупором и громко прошептала:
- Карл XII, ясно?
Потом Пиппи спросила по очереди всех детей, знают ли они кого-
нибудь,
кто умер, и все они отвечали:
- Старая фру Петерссон из 57-й квартиры и Карл XII.
- Наш опрос идет куда лучше, чем можно было ожидать, - сказала
Пиппи.
- А теперь вот ваша последняя задача. Если Пер и Поль должны
делить
торт, а Пер ни в какую не хочет торта, а уселся в углу и жует
маленькую
сухую четвертую часть, кому придется уступить и слопать весь торт?
- Полю! - закричали дети хором.
- Да таких способных ребят просто нигде не найти! - восхитилась
Пиппи. - Придется вас наградить.
Она вынула из карманов целые пригоршни золотых монет и дала каждому по монетке. Потом она достала из своего рюкзака большие мешочки конфет и раздала их ребятам.
Можно себе представить, как обрадовались дети, которых пристыдили и поставили в позорный угол. Они окружили Пиппи тесным кольцом.
- Спасибо, спасибо, милая Пиппи! - восклицали они. - Спасибо за
монетки и за конфеты.
- Не за что, не надо меня благодарить, - ответила Пиппи. - Только
не забывайте, что я помогла вам избавиться от розовых штанов!