- А теперь, мистер Сент-Ив, вам самое время отправляться в путь, -
заявила тетушка. - Но прежде дайте-ка я разменяю ваши пять гиней. 
Вот вам четыре фунта ассигнациями, а остальное мелким серебром, 
шестипенсовик я удерживаю. Некоторые берут за размен шиллинг, но 
так и быть, пусть будет в вашу пользу. Смотрите, распоряжайтесь 
ими, как можете разумнее. <br>
      - А это для вас плед, мистер Сент-Ив, - впервые заговорила 
со мною Флора, - в таком трудном путешествии он вам будет необходим. 
Надеюсь, вы не откажетесь его принять из рук вашего шотландского 
друга, - прибавила она, и голос ее дрогнул. <br>
      - Настоящий падуб, я сам срезал, - молвил Рональд и протянул 
мне преотличную дубинку. О такой в случае драки можно только 
мечтать.<p>
      Церемонность, с какою были вручены эти дары, и ожидавший 
меня погонщик яснее всяких слов говорили, что пора отправляться 
в путь. Я опустился на одно колено и распрощался с тетушкой, 
поцеловав ей руку. Таким образом я простился и с племянницей - 
но несколько горячее! Рональда же я заключил в объятия и прижал 
к груди с такой нежностью, что он лишился дара речи.<p>
      - Прощайте! Прощайте! - повторил я. - Никогда я вас не забуду, 
друзья мои. Вспоминайте меня хоть изредка. Прощайте!