Неужели этот день настал? Двадцать один? Да, сегодня ее двадцать 
первый день рождения. Не сводя с нее восхищенного взгляда, Айво 
вытащил из кармана темно-синюю бархатную коробочку. Немало таких 
коробочек получила Беттина за время своего замужества. Айво осыпал ее 
подарками и всячески баловал с самого первого дня, когда они 
возвратились в Нью-Йорк после благословенного медового месяца, 
проведенного в Истгемптоне.
<p>
- Ох, Айво... - Беттина смотрела на мужа, протягивавшего ей темно-синюю коробочку. - Что еще ты хочешь подарить мне? Ты и так дал мне 
уже слишком много.<br>
- А ты открой.
<p>
Беттина так и поступила и чуть не задохнулась от восторга.
<p>
- Ох, Айво, нет! 
<p>
А он лишь улыбался.
<p>
- Да!
<p>
В коробочке лежало волшебное ожерелье из бриллиантов и жемчуга, 
которое Беттина увидела как-то в витрине у Ван Клифа. Она рассказала 
об этом Айво, а еще сразу после свадьбы она полушутливо призналась 
ему, что женщина лишь тогда становится настоящей, взрослой женщиной, 
когда у нее появляется жемчужное ожерелье. Он подивился этой теории, 
а Беттина продолжала расписывать элегантных дам, показывавшихся на 
раутах у отца в ожерельях из сапфиров, бриллиантов, рубинов... Но 
только у "настоящих" дам доставало вкуса носить жемчужные ожерелья. 
Айво умилился ее рассказу и не забыл о нем, как не забывал ни о чем, 
рассказанном ею. Он с нетерпением ждал того дня, когда ей исполнится 
двадцать один год, чтобы преподнести в подарок приглянувшуюся 
драгоценность. Это ожерелье было выполнено не только из жемчуга, его 
украшала овальная застежка из бриллиантов, которую можно было 
располагать как под горлом, так и на тыльной стороне шеи.
<p>
Беттина, став неловкой от волнения, надела ожерелье. Айво видел, как 
на глазах у нее выступили слезы. Потом она устремилась к Айво и 
прижалась, склонив голову к нему на грудь.
<p>
- Ну что ты, любовь моя... Поздравляю с днем рождения.
<p>
Он приподнял ее за подбородок и, как всегда нежно, поцеловал. В ее 
глазах он заметил нечто большее, чем просто благодарность.