Пришло рождественское утро, белое и холодное. Гарри и Рон – в их
спальне больше никого не осталось – проснулись очень рано. Их
разбудила Гермиона, она ворвалась в комнату полностью одетая и с
подарками в руках.
– Просыпайтесь, – громко сказала она, открывая шторы на окнах.
– Гермиона – тебе сюда нельзя, ты что... – Рон загородился рукой от
света.
– И тебе счастливого Рождества, – рассердилась Гермиона и швырнула
Рону его подарок. – Я уже час как встала, ходила положить в наше
варево еще немного шелкокрылок. Все готово.
Гарри сел на постели, сна как не бывало.
– Ты уверена?
– Абсолютно, – сказала Гермиона, отодвигая крысу Струпика, чтобы
сесть в ногах Роновой кровати. – И, если мы вообще собираемся его
использовать, то, я бы сказала, это надо делать сегодня.
В этот момент в спальню шумно влетела Хедвига. В клюве у нее болтался
крохотный пакетик.
– Привет, – обрадовался сове Гарри. – Ты больше на меня не сердишься?
Хедвига любовно пощипала хозяина за ухо, и это был куда более
приятный подарок, чем тот, который она принесла. Пакетик оказался от
Дурслеев. Они прислали зубочистку и коротенькое письмецо с
требованием выяснить, сможет ли Гарри остаться в Хогварце также и на
летние каникулы.
Прочие подарки принесли гораздо больше радости. Огрид прислал
объемистую банку ирисок из патоки, прежде чем положить в рот, Гарри
разогревал их над огнем; Рон подарил книжку под названием "Полеты с
Пушками" – сборник интересных историй о его любимой квидишной
команде, а Гермиона купила для Гарри роскошное орлиное перо. В
последнем свертке, от миссис Уэсли, Гарри обнаружил очередной
самовязаный свитер и большой сливовый пирог.